|
Митрополит Сурожский Антоний Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Какая радость и какое вдохновенное ликование охватывает душу, когда читаешь в евангельских рассказах о чудесах Христовых, о той силе Божией и о той Божией любви, о той личной, сильной заботе Господней о всех нас. И вместе с этим из каждого рассказа можно чему-то научиться. И вот вдумаемся только в сегодняшний евангельский рассказ: Человек болел долго; тридцать восемь лет своей жизни он пролежал больной в месте, где вокруг него лежало множество других больных. Евангелие их описывает тремя словами, которые, с одной стороны, указывают на их недуг, а с другой стороны так ясно и так резко описывают нашу духовную болезнь: слепые, хромые, сухие... Слепые — которые не видят то, что перед их глазами, глухие — которые не слышат слово жизни, иссохшие — в которых уже нет жизни самой... И ждали они движения воды, ждали они чего-то, что извне их коснется... Как часто и мы в этом притворе небес, которым является земля, находимся, как эти люди, слепые, глухие, иссохшие, и мы ждем чего-то, ждем, чтобы сошел ангел Господень и закипела вода, и мы чудесно, действием извне, стали бы снова людьми зрячими, чуткими, ожившими. И это бывает; мы видим вокруг себя, как вдруг из купели крещения выходит человек новый, обновленный; мы видим, как приобщившись Таинств, тот или другой человек воссиявает новой жизнью; мы видим постоянно, как прикасается благодать, как вскипевшая вода в купели Силоамской или в Вифезде оживляет людей. Но это относится не ко многим, — к тем, которых почему-то, по неведомым для нас причинам, взыщет сила Божия. А другие, мы все, продолжаем лежать слепые, иссохшие, ожидая чуда. И слышим мы в сегодняшнем Евангелии ясное, четкое слово Христа. Подошел Христос к этому больному, увидел, что давно лежит он в своей болезни, и обратился к нему с вопросом: А хочешь ли ты исцелиться?... И это вопрос, который мы должны бы все ставить себе самим. Да, я прошу исцеления, да, я хотел бы, чтобы со мной случилось чудо — но готов ли я для чуда, готов ли я чудо взыскать и принять?... Вспоминается тут исповедь блаженного Августина, который в книге о себе самом говорит, что он долго молился Богу, сознавая, что он живет в грехе, что он гибнет, что он мерзок, молился Богу такими словами: Господи, дай мне целомудрие — но только не сейчас!... И разве мы, молящиеся Богу о том, чтобы стать нам людьми евангельскими, живыми, Божиими, не повторяем постоянно подобной молитвы: сделай это, Господи, — но дай мне еще время пожить по моей воле против Твоей воли, по моим грехам, независимо от Твоего креста и Воскресения... И вот Христос ставит каждому из нас вопрос: А хочешь ли ты исцелиться, ты, слепой, глухой, иссохший — хочешь ли жизни?. И если мы можем ответить: Да, хочу! — Христос не говорит нам: Жди же теперь, чтобы закипели воды, чтобы сошла сила... Он нам говорит: В таком случае, встань и ходи! Встань и иди туда, куда тебя влечет благодать; встань сам, встань верой, встань убеждением, порывом, не жди, чтобы тебя подняли!.. Как часто бывает что мы чувствуем: мы могли бы это сделать, сделать то, о чем мы молимся — но мы не делаем этого: пусть за нас это сделает Бог... И Бог не делает этого, потому что Он дает нам любую силу, чтобы совершить свой путь земной, жизненный, но за нас Он жить не может; Он только смог умереть... И вот идет этот человек, который поверил слову Христову, что недостаточно молить, а надо самому ожить, и вокруг него толпа, которая упрекает его в том, что он непрошеный... И это бывает так часто, увы, в нашей церковной жизни: не тогда пришел, не так поступил... Мы не видим, что сила Божия человека воздвигла, видим только, что в неурочный час он поступает необычным образом. Вот вдумаемся в эти некоторые черты этого рассказа и применим их к себе; будем молить Бога о силе, и о помощи, и о благодати, но будем помнить, что она дастся, но жить должны мы сами. За нас Бог умер; теперь Его жизнью, жизнью воскресшего Христа мы можем жить. Соберем же силы, и станем жить во имя Господне, ибо, по слову Апостола, все нам возможно в укрепляющем нас Господе Иисусе Христе. Аминь. |