Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Из тех людей, которые были приглашены на брачный пир, одни говорили: я купил клочок земли, эта земля теперь моя, она принадлежит мне, она со мной неразрывна - не уйду я от этой земли. Другие отвечали: я купил пять пар волов; я теперь могу работать, творить! Мои пять чувств принадлежат мне, мои силы принадлежат мне, на земле, которая моя теперь, которой я овладел, я могу творить и созидать… Созидать что? Град человеческий, такой град, которой мне по душе, совершать такой труд, который меня всего увлечет, займет; такой труд на такой земле, при котором не нужно мне ничего другого - небо может ждать моей смерти, а пока я жив - земля, и труд, и созидание... А третьи ответили: на Твой брачный пир, Господи - зачем мне идти? Я сам только что оженился, у меня своя невеста, мое сердце полно собственной радости - зачем мне радость других! Зачем мне с другими пировать о том, что они нашли отчий дом, зачем мне Твоя радость о том, что Твоя тварь, потерявшая свой путь, наконец нашла свой путь и вернулась? Мне достаточно моей радости, на моей земле.

Разве мы не говорим так Богу - может быть, не так дерзко, не так откровенно, не так резко, как я сейчас изображаю; но разве мы способны, как древние христиане, просто как верующие ждать прихода Господня истосковавшимся от Его отсутствия сердцем, утешенные только тем, что Дух Святой, Дух любви, Дух Христов живет в нас Утешителем, утешая нас о Его временном уходе, о нашей временной разлуке, но тоскуя, тоскуя, как тосковал Павел, который говорил: Жизнь для меня Христос, а смерть - приобретение, потому что пока я живу в теле, я разлучен от Христа… Разве мы ждем этого блаженного мгновения, когда падут оковы и мы окажемся лицом к лицу с Живым Богом, Который нас так возлюбил, что Сына Своего Единородного дал на жизнь земную, на ужас Гефсиманского сада, на распятие, на сошествие во ад, для того только, чтобы победить все силы смерти, и чтобы нам открылся путь в вечную жизнь, в радость брачного пира. Разве мы, подобно древним христианам, взываем истосковавшимся сердцем: Гряди, Господи Иисусе, и гряди скоро!... Неужели первое пришествие Христово, первое откровение этой непостижимой Божественной любви - напрасны? Неужели мы не поняли, что только у Него, около Него, в Нем есть настоящая любовь, настоящее упокоение, настоящее полное счастье!

Если мы это поняли бы хоть сколько-то, хоть краешком души - мы мечтали бы о времени, когда не будет времени, о часе, который поглотит всякий час, о приходе, который есть суд, потому что это - победа Божия, а победа Божия - это наше спасение, это жизнь, это любовь, это брачный пир, это вечное ликование, это конец тоски земной, это начало жизни и жизни с избытком... Вот, о чем говорит нам сегодняшняя притча, вот почему я говорю, что она бьет в наши сердца, бьет, как Бог, стучащий в каждую душу, в каждую жизнь: отворят ли Ему, придут ли на этот пир - или скажут: Нет! Достаточно мне земли, достаточно моего жалкого, временного, преходящего, гибнущего творчества! Достаточно мне моей земной самозамкнутой радости и любви, - не нужно мне ближнего моего, с его тоскою, нуждой, любовью, надеждой - и не нужно мне Царства Божия!... Если мы жизнью - не словом, а жизнью - так говорим, неужели придет это царство, как говорит Христос, как вор в ночи, как тьма, внезапно, к нашему ужасу, вместо того, чтобы это было к нашей радости! Неужели мы будем ждать часа Господня как нашего поражения, вместе с силами отчуждения от Бога, а не как часа радости предельной! Подумаем, опомнимся, оторвемся, станем свободными, научимся жить вечной жизнью на земле, любить Божественной любовью в нашем человеческом граде, сделаем из него град Божий. Аминь.