Закхей, о котором мы сегодня читали, был мытарем, и как таковой он был предметом и презрения, и ненависти. Почему? Потому что он свободной волей подчинился общему врагу, потому что ради своей выгоды он стал сотрудником врагам, потому что он жил беспощадной жестокостью для своей выгоды.

То, что говорится о нем, можно, в значительной степени, часто сказать о нас самих. Мир разделен: он разделен между Богом и всем тем, что противно Ему, между любовью и ненавистью, между светом и потемками, между правдой и неправдой, между великодушием и узостью сердечной, и мы постоянно выбираем то, что нам кажется удобным и выгодным. Мы входим в сделку с врагом, мы свободно ему подчиняемся в надежде, что от него получим какие-то земные блага. То искушение, которое отверг Христос в пустыне, искушение власти, богатства, славы, нас держит в своих тисках. Что может нас от этого спасти?

Закхея спасла встреча лицом к лицу со Христом; он заглянул в Его глаза, увидел Его лик, уловил что-то таинственное, что можно уловить непосредственно от человека к человеку, и ему стало ясно, что область тьмы больше не для него, что неправда - не для него, что область нелюбви не для него. Он увидел правду, красоту, смысл, свет, Бога, и он их выбрал, и это его спасло. Встреча с Богом лицом к лицу может действительно совершенно перевернуть нашу жизнь; но есть другие вещи, которые тоже могут ее изменить, от тьмы к свету, от смерти к жизни – это любовь. В моменты, когда наше сердце полно любви, в этом сердце умирает жадность, умирает себялюбие, умирает готовность быть мелким, подлым, низким, ничтожным; человек делается тем, что он на самом деле есть, - светлым как ангел, сияющим радостью, великодушным, щедрым, глубоким, большим, думающим о другом, а не о себе, непримиримым с неправдой.

Но любовь не всегда остается в этом величии, она рождается в нашем сердце как жизнь и победа, но как часто человек, которого мы любим, человек, зажегший в нас все благородство, все величие, на которое мы способны, постепенно делается для нас предметом поклонения, идолом, которому мы начинаем служить и ради которого мы жертвуем всем. И тогда любовь, которая могла бы быть жизнью, светом, торжеством, делается новой уловкой тьмы, жадности, замкнутости. Нам надо, раньше чем подняться к встрече лицом к лицу с Богом, которая может нам даться или нет, научиться любить той любовью, которая нас освобождает не только от себя, от жадности, от страха, от ненависти, которая освобождает нас не только от готовности, но даже от самой способности подчиниться врагу жизни, врагу любви, врагу правды.

Будем учиться сначала этому. Это нам доступно, мы можем свою любовь уберечь от осквернения, мы можем свою любовь сохранить чистой, благородной, великодушной, большой, и тогда в нас пройдет то мелкое, темное, жуткое, что отделяет нас от Бога, что мешает нам войти, как Закхей вошел, в одно мгновение, из жизни темной и тусклой в жизнь света, любви, где мы и Бог - одно, соединенные радостью победоносной встречи. Аминь.