Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Мы сегодня празднуем день святого Серафима Саровского. В нашем храме, у его иконы, небольшой лоскуток материи, на котором осталась кровь святого Серафима. Этот лоскуток материи был нам привезен с далекой, многострадальной, кровоточивой нашей родины. В Ветхом Завете есть рассказ о многострадальном Иове — как, желая испытать его, сатана сначала отнял у него все его имущество, лишил его детей, оставил его бездомным, нищим; но еще оставалось у него в неприкосновенности его тело, — тело, которым мы так дорожим, к которому относимся так бережно и которое является для нас часто — нет: всегда! — предметом такого страха: как бы через него, им не пострадать... Но и его коснулся сатана, противник Божий: неисцельная болезнь его коснулась, отвратительная, устрашающая, которая лишила его близких людей, — и тут он устоял. Только жизни его не трогай, — повелел Господь Своему противнику...

Преподобный Серафим потерял все вольной волей; он отказался от родного дома, отказался от сродства и племени, отказался от родных краев, ушел ни с чем, кроме Бога и молитвы, в монастырь. И там он себя отдал послушанию; внимательно, смиренно он принимал от Бога все, что Господь ему пошлет, и от людей — все, что они захотят возложить на его плечи. Он сломил свое своеволие, он отдал себя через людей до конца воле Божией; и ушел он в лес, в дальнюю пустыню, для того, чтобы ничего его не отделяло от Бога, но также для того, чтобы ничто не служило ему искусственной подпоркой, чтобы только благодать укрепляла его немощь, только верность Богу служила ему опорой... И 47 лет прожил он в различных подвигах отшельничества, молчальничества, затвора. Но на этом пути встретилось ему второе иовлево искушение: когда он уже был лишен всего, перед ним встал вопрос о сохранении своей жизни, об избежании страдания. На него напали разбойники, он был вооружен топором, он мог защититься — но он не захотел спасти свою жизнь никакой ценой, а отдал ее еще раз Богу. И эту жертву Бог принял; он был избит, изранен, и кровь его осталась на его одежде, кусочек которой мы можем здесь созерцать. Он остался верен Богу до крови; жизнь его — сохранил Господь...

Так идет и Церковь Русская, так идет и наш народ — до крови... Будем молиться, чтобы святой Серафим вспомнил свои родные края — широкую, многострадальную Русь, чтобы он вознес свои молитвы о ней, о тех, которых жизнь, человеческая жестокость, верность их вере своей лишила всего земного; чтобы он помолился о тех, тела которых коснулось страдание — в тюрьмах, в застенках, в лагерях; чтобы он помолился о тех, над душой которых стараются получить власть, душу которых силятся разрушить их гонители; чтобы он, который был верен Богу до крови и до готовности умереть, и которого сохранил Господь на долгий и многострадальный подвиг, был с теми, которые — хрупкие, слабые порой, испуганные, отчаянные — несут подвиг в терпении и в страхе, как он нес его несокрушимой верой и бесстрашием своей преданности Богу. Да помянет Господь нас и всех молитвами преподобного Серафима. И когда мы будем взирать на эту капельку его крови, поставим перед собой вопрос: до какой меры, до какого предела готовы мы быть верными? Аминь.